Семья Дмитрия Хворостовского хочет, чтобы в интернете остались записи бодрого, сильного, полного сил артиста, а не съемки его похорон.
Аплодисментами и криками «Браво!» Москва проводила в последний путь легендарного бариона Дмитрия Хворостовского. Сотни людей собрались на Триумфальной площади перед зданием Концертного зала имени Чайковского. Люди не могли сдержать слез. А когда любимый всеми бархатный баритон запел из динамика знакомые строки Расула Газматова: «Настанет день, и с журавлиной стаей // Я поплыву в такой же сизой мгле, // Из-под небес по-птичьи окликая // Всех вас, кого оставил на земле», – люди заплакали навзрыд. Глядя на парящий на площадью портрет, даже охраняющие порядок полицейские смахивали слезы.
Гражданская панихида продолжалась почти четыре часа. Проститься с великими артистом пришли Иосиф Кобзон, Валентина Матвиенко, Ольга Голодец, Владимир Урин, Владимир Спиваков, Валерий Меладзе и многие другие. «Дима опять собрал аншлаг, простите за сравнение, и это совершенно не каждому дано. Мы всем сердцем переживаем эту утрату. Но голос его долго еще будет звучать в наших душах, ну и, конечно, в записях...» – сказал со сцены Лев Лещенко.
В конце траурной церемонии распорядитель попросил поклонников оставить семью наедине с их любимым мужем, отцом, зятем, чтобы самые близкие люди могли сказать ему последние слова без камер и любопытных глаз. Родные Хворостовского, кстати, приняли странное решение: перед похоронами в Москве 28 ноября запись прощания была удалена из Сети. Несколько камер вели прямую трансляцию церемонии на сайте, где обычно показывают филармонические концерты. На экране ее можно было видеть и в Большом концертном зале Красноярска, где в июне этого года певец дал последний концерт. Но семья хочет, чтобы в интернете остались записи бодрого, сильного, полного сил Артиста, а не съемки его похорон.
Как писали ранее Dni.Ru, родные певца настояли и на том, чтобы не открывать крышку гроба – они не желали, чтобы зеваки оценивали, как он изменился после страшной болезни. Но еще больше не хотели, чтобы свой мокрый нос в гроб совали журналисты, пытаясь сделать фотографию покойного певца.
